На иллюстрации: художник К.Маковский. Ритуал поцелуя.

***

Начало здесь...

В это тихое солнечное утро, летом 1983 года, Верунька проснулась первой. 

Она потянулась, потерла еще сонные глаза и посмотрела на занавеску, которая изо всех сил старалась не пропустить в комнату первые солнечные лучи.
Бабушка ещё спала, смешно пристроив ладошку под морщинистой щекой, и сладко посапывая.  Вчера вечером все взрослые очень устали, готовясь к сегодняшнему торжеству.

Надо же – сегодня Семён женится! 

Тот самый Семён, который катал её на мотоцикле и учил ловить головастиков в озерце в саду, тот самый, который до сих пор устраивал ей «лечение арахнофобии» при помощи пойманных им лично пауков-сенокосцев. Теперь он станет совсем взрослым дяденькой и у них с Соней даже могут появиться дети!
Вот смешно-то! Семён-папа!

Светлячок тихонько рассмеялась про себя и вспомнила…  

Как она могла об этом забыть?! Позавчера тётя Поля купила ей новое роскошное платье. Она наденет его на свадьбу и будет самая красивая. Даже красивее Сони!

Хотя нет, красивее Сони нельзя, она же невеста, это будет несправедливо по отношению к ней. Нет! Верунька будет великодушна и уступит ей (только на сегодня!) первое место по красоте. Интересно, а в каком платье будет невеста?

Этот вопрос занимал Верунькину голову больше всего, особенно вчера вечером, когда она засыпала. Она представляла нечто белое, воздушное, обязательно в блёстках. Ну конечно, какая же красота без блёсток?!

Девочка  тихонько выбралась из своего огромного кресла-кровати, в собранном виде напоминающего царский трон: на нём очень удобно было воображать себя принцессой, и отправилась в путешествие по квартире.

Оказалось, что дядя Павел с тётей Полей уже ушли куда-то, в их комнате царил уют и тишина. 

В  уголке, на стуле, было разложено новое платье. 

Светло-кофейного цвета, всё в рюшах и воланах, платье казалось Веруньке верхом совершенства

Какая красота! Она наденет это великолепие, и вся такая красивая и гордая пойдет прямо к украшенной ленточками и шариками свадебной машине… И соседский Митька наконец-то убедится, какая все-таки Верунька красавица! Она, а не вредная и завистливая Светка из второго подъезда, у которой всего-то и красоты, что огромный розовый бант!

Размечтавшись о сладкой нарядной мести, Светлячок не заметила, как в комнату заглянула проснувшаяся бабушка.

- Вот егоза! Она уже здесь. Небось, на платье нацелилась? – с поразительной дальновидностью проговорила баба Нюра. – Никуда не денется твоё платье! Скоро уже и одеваться, Семён за невестой поехал. Сначала они в ЗАГС с друзьями-подружками, а потом уже и мы поедем. Отмечать-то недалеко будем, в столовой при фабрике, там уже и столы накрывают.

И баба Нюра озабочено покачала головой. А всё же не пара эта Соня Семёну... Ох, не пара…

***

Свадьба была шумной, но торжественной и весёлой.

Соня сияла очарованием. Свадебное платье только сильнее подчеркивала её природную красоту. 

Верунька ошиблась только в блёстках, их не было, корсаж  украшали цветы, удивительно похожие на живые. 

Но в целом «белый и воздушный» наряд полностью оправдал её ожидания. Кроме того, платье хорошо сидело на Сониной, чуть-чуть полноватой фигуре, сглаживая, смягчая все возможные недостатки. Неброский и нежный макияж, завитки русых волос, выбивающихся из-под фаты…

Да, Соня была очень красива. Семён не мог оторвать взгляда от молодой жены, с упоением целуя её на каждый выкрик: «Горько!».

Тостов было сказано уже немало, наконец, слово взяла Ольга Николаевна – мать Сони.

Она с торжественным видом встала, подняла бокал и приготовилась говорить речь. Шум бокалов и звон приборов утих и взгляды устремились на неё.

- Дорогие наши Семён и Сонечка! – начала  Ольга Николаевна, – сегодня вы стали семьёй и мы надеемся, что в любви и согласии вы проживете долгие годы, тем более у вас перед глазами такой яркий пример, как ваши родители. 

- Сонечка, дочка, - продолжила она, - мы  отдаём тебя в добрые и любящие руки мужа, который будет беречь тебя от всех невзгод и тягот жизни. Семён, мы передаём тебе нашу Соню, как бесценную жемчужину. Мы надеемся (тут она посмотрела в сторону мужа, который одобрительно закивал), что ты не будешь брать пример с мужчин, которые видят главную роль жены на кухне в окружении кастрюль и сковородок. Может быть, другие женщины и подходят для такой роли, но только не наша Сонечка. Её предназначение – быть музой и вдохновительницей на подвиги! С ней ты станешь настоящим рыцарем в сверкающих доспехах! Будьте счастливы, дети! 

Расчувствовавшаяся Ольга Николаевна поднесла к глазам платочек.

- Горько! Горько! – снова раздалось со всех сторон... 

Семён, пропустивший всю речь своей новообретённой тёщи мимо ушей, начал снова целовать зардевшуюся жену. Он был настолько поглощен созерцанием картины, как изящно Соня держит в пальчиках фужер с шампанским, что даже не уловил смысла сказанного.

А вот Павел с Полиной озадаченно переглянулись. 

- А что такое «муза»? – спросила Верунька.  Она внимательно слушала Ольгу Николаевну, но поняла далеко не все.

- Ну… Муза – это богиня такая. Греческая,  – начал объяснять Павел Ефимович, - она вдохновляла поэтов там всяких, писателей - на творческие подвиги.

- Теперь что, Семён будет стихи писать?! – глаза Светлячка округлились от удивления.

- Какие такие стихи? С чего ты ещё взяла? – тут же встряла бабушка, тоже недовольно поглядывая в сторону сватьи.

- Ну, мама Сони же сказала, что Соня теперь вот эта самая… Муза! И ещё что-то про кастрюли и сковородки. И про рыцаря. 

- А ты меньше слушай! – и Полина вдруг резко поставила на стол стакан с минералкой, который держала в руке. Речь сватьи ей определенно не понравилась.

В конце торжества молодожены уехали. 

Верунька устроилась в машине и уютно уснула. Она даже не почувствовала, как сильные руки дяди Павла подхватили её и понесли. 

Ей снилась Муза. Она была с тёмными волнистыми волосами и почему-то закутанная в простыню. Муза смеялась заливистым смехом, похожим на серебряные колокольчики и, грозя кому-то пальчиком, говорила: «И никаких сковородок!»

Утром, проснувшись, Верунька прежде всего побежала во двор искать Митьку. Он был старше, закончил уже пятый класс, даже почти с одними «пятерками». Если не соврал, конечно, потому что дневник он показать отказался: мол, он что, ненормальный, с собой к бабушке в гости дневник возить?

- Она не хочет, чтобы её дочка сковородки драила и при кастрюлях сидела! – важно и авторитетно пояснил Митька. – Наверное, её родители  хотят, чтобы Семён жену по ресторанам водил!

Верунька задумалась.

Взять хотя бы её родителей. Её мама драит сковородки. И кастрюль у неё на кухне полно. Готовит она каждый день и вкусно, им с папой очень нравится. Папа всегда целует её после ужина и говорит: «Спасибо тебе, хозяюшка моя золотая!» 

А еще мама и Веруньку учит готовить, потому что, как утверждает мама, «путь к сердцу мужчины лежит через желудок».

Перед поездкой мама ей читала отрывки из книги, которую недавно стала читать. Называлась книга странно - «Зверобой». Про жизнь индейцев. Ну, и не индейцев тоже...

Так вот! Там один индеец хотел жениться. Его звали Чингачгук. А его невесту еще смешнее – Уа-та-Уа.

В книге одна девушка сказала индейцу:

- Чингачгук, вы же любите свою невесту? Она такая молодая, хрупкая, нежная и красивая… Она не должна таскать тяжести, рубить дрова, рожать много детей…

А индеец спросил:

- А зачем она тогда такая нужна?

В книге написано было как-то сложно, поэтому именно так мама объяснила Веруньке написанное.

Вот Соня тоже такая нежная и красивая… и молодая. Только зачем она такая Семёну без сковородок?

Всё-таки взрослая жизнь – сложная штука… 

Продолжение...